Михаил Дюков: «Не пугайте людей словом «шансон»

Наш собеседник Михаил Дюков – журналист, теле и радиоведущий, одним из первых открыл большой публике поэта, прозаика Николая Ивановского. Помог последнему оформить права на, считавшуюся до этого народной, песню «Постой, паровоз». Также он написал цикл песен на стихи Николая Ивановского, которые спел Андрей Пасхин на пластинке «Письмо с Севера».

— Расскажите о себе. Как Вы стали увлекаться шансоном?
— Родился и живу в Калининграде, много лет отработал в медицине, десять лет назад ушел ведущим эфира на радио. Году в 1983 одноклассница дала мне послушать кассету с песнями Владимира Высоцкого и это, скажем так, перевернуло представление о том, как и о чем можно петь. До этого я слушал и слышал только советские песни, советскую эстраду… и тут такое потрясение – не столько удивили блатные песни, а больше поразили песни о войне и песни социального толка, ведь еще мало кто понимает, что даже сегодня по песням Высоцкого можно изучать историю периода 1960-1980-х годов, но это отдельная тема. Тогда о войне говорили и пели только «правильно», а тут такое:

Оказалось, что была и такая война – со штрафниками и штрафбатами… этого нам в школе не рассказывали…
Тогда это было очень трудно, но буквально за год я собрал большую фонотеку, там были и Высоцкий, и набиравший популярность Вилли Токарев, Александр Новиков, Михаил Гулько, Люба Успенская, чуть позже – Михаил Шуфутинский, появились у меня записи Аркадия Северного, Кости Беляева, ансамбля «Братья Жемчужные»… А в начале 1990-х и чуть раньше вообще хлынул поток авторов – Владимир Асмолов, Никита Джигурда, Анатолий Полотно. Анатолий Днепров, Юрия Алмазов, группа «Лесоповал» и первый ее солист Сергей Коржуков.
Вот с тех пор слушаю эту музыку, а с середины 1990-х и пишу о ней.

— Расскажите в чем популярность этого жанра, и чем шансон прошлых лет отличается от современного?
— Знаете, как никто не определил до конца самое понятие жанра шансона, так никто не может хорошо и грамотно сформулировать секрет его популярности. И не потому, что в России глубока и сильна память о ссылках, каторгах и тюрьмах. Наверное, просто потому, что это честные песни, простые для понимания и для пения. Ведь попробуйте спеть что-то из современной эстрады, вряд ли у вас это получится. Но вы легко напоете «Постой, паровоз, не стучите колеса…» или туже «Мурку»… Правда ведь, сознайтесь (смеется).
Кстати, поляки искренне считаю, что «Мурка» — это именно их народная песня, хотя исторические есть предположение, что написал ее в Петрограде в 1920-е годы куплетист Валентин Савицкий…

— Кто из авторов вам близок и нравится?
— По поэзии, конечно, Юз Алешковский, Владимир Высоцкий, Александр Новиков, Михаил Круг, Иван Кучин, из более современных – Владимир Шиленский… На самом деле, в шансоне самое главное – это слово, образ, сюжет. Владимир Семенович как-то сказал: «песня должна входить не только в уши, но ив душу». Этим все сказано. Например, это мое частное субъективное мнение, как музыкант Александр Галич не силен, но как поэт – он не оценен еще до конца, он ушел немного в тень, а стоило к нему чаще обращаться, он и сегодня более, чем актуален.
Как мне кажется, поэзия не может определяться – «нравится» или «не нравится»… Тут показатель – ее читаемость, афористичность, легкость в запоминании, актуальности и через десять лет, и через двадцать…

— Расскажите о Николае Ивановском, авторе шлягера «Постой, паровоз…»
— Об Николаев Николаевиче Ивановском проще или книгу написать, или фильм снять… а то и приключенческий сериал, поверьте, будет не хуже, чем про Леньку Пантелеева… Он родился в Вологодской области в 1928-ом, позже семья переехала в Кронштадт… Потом началась война и, собственно, беспризорщина Ивановского… Его отправили из блокадного Ленинграда на «материк» учиться и жить, а он похулиганил, его посадили, он бежал и его сажали снова… Кстати, судьба Николая Ивановского и другого поэта Глеба Горбовского, довольно похожи в этом отношении… Последний тоже обладал и обладает веселым нравом, в юности побывал за решеткой и они оба примерно в одном и том же возрасте начали писать стихи. Только у Ивановского получился «Постой, паровоз», а у Горбовского «Сижу на нарах, как король на именинах»… Кстати, обе эти песни не единожды попадали на советские киноэкраны через разные фильмы и это тоже способствовало их известности и популярности… Горбовский и Ивановский были хорошо знакомы и дружили.
Так вот об Ивановском, потом он «остепенился», стал рабочим человеком, много лет отработал на «Ленфильме», почти в пятьдесят лет выпустил первую книгу «Не скосить нас саблей острой», в 53 стал членом Союза писателей… И только в 2009 при содействии его племянника Александра Дюриса вышел сборник прозы и стихов «…на ней красивый шел». Увы, Николай Николаевич ушел в 2007 и книги этой он не увидел, зато услышал пластинку «Письмо с Севера», которую записал и издал Андрей Рублевич (Пасхин), где почти все песни написаны на стихи все того же Ивановского…

— Чем же Вы объясняете популярность песни «Постой, паровоз…»?
— Николай Ивановский написал ее в Петрозаводске (кстати, это Родина Ивана Кучина), где отбывал тогда наказание. К сожалению, когда мы заочно познакомились с Николаем Николаевичем через Александра Дюриса и по моей просьбе Александр, по сути дела, снял целый документальный фильм – Ивановский перенес тогда инсульт, и речь была нарушена. Да и не все он мог вспомнить…. И до конца всю историю мы так и не узнали…
Юрий Никулин, например, рассказывал, что в фильм «Операция «Ы» именно он предложил эту песню, а услышал ее во время штурма Кёнигсбрега, теперь – Калининграда, где и живет ваш покорный слуга, вот такой круговорот… Кстати, гонорар многие годы за эту песню, как обработчик музыки получал известный композитор Александр Зацепин… И только в начале 2000-х по моему настоянию и помощи своих сестры и племянника Николай Ивановский оформил в РАО (Российское авторское общество) права на песню и даже стал получать выплаты.
Чем объяснить ее популярность? Есть три универсальные компонента шансонного шлягера: образ матери, тема раскаявшегося сына и тема дороги. Ну, и доходчивая неприхотливая мелодия, у Николая Ивановского все сложилось идеально. Он заведомо не писал шлягер или хит, он писал о себе – как маленький мальчик хочет домой и просит прощения у матери. Вот и все, до него, лет за сто до этого, о том же написали песню «Бродяга» («Бежал бродяга с Сахалина»). Та же самая тема – и она «выстрелила». Я слышал «Постой, паровоз» на русском, на татарском, на английском… это непревзойденный дворовый шлягер ХХ-го века.
А уж сколько раз ее переделывали, переиначивали слова и мелодию – даже не сосчитать… вот это и есть показатель «народности» песни и ее настоящей популярности. И, по большому счету, там нет ничего блатного или неприличного, если вдуматься.

— Какие книги о шансоне вы написали и о чем они?
— В 1996 я окончил книгу «И тогда эта песня звучала…» — он об авторах тех песен, которые принято считать народными… Ведь не только у песни «Постой, паровоз» есть автор… и у белогвардейского хита «Не надо грустить, господа офицеры», и у «Любо, братцы, любо», и даже у «Мурки» есть свои авторы…
Веселую песенку «В Кейптаунском порту с какое на боку» написал ленинградский курсант Павел Гандельман, «Я – институтка» респектабельная советская поэтесса Мария Вега, «Фонарики» — Глеб Горбовский, «Ужасно шумно в доме Шнеерсона» — опять же ленинградский журналист Яков Ядов, «Бублички» — Григорий Гридов, соавтор пьесы «Свадьба в Малиновке», мещанский романс «Повези меня, миленький, в бар» — советская поэтесса Людмила Попова, а уже упомянутые «Господа офицеры», «Последний рассвет» — Владимир Раменский… Город Ленинград и Петербург богат на таланты.
Потом был двухтомник «Путеводитель по русскому шансону» — об истории жанра, об исполнителях… В 2009 вышло третье издание «Кто есть кто в русском шансоне» — это биографический справочник об исполнителях, поэтах и композиторах, чье творчество можно определить емким словом «шансон»…
Буквально на днях выходит книга «Из России в Россию» — это довольно большой том интервью с исполнителями шансона, записанными за почти пятнадцать лет работы, здесь и певцы-эмигранты и наши соотечественники. Ну, и уже готовится новое издание «Русская песня: люди, факты и диски», оно объединяет уже более семисот биографий певцов, поэтов, композиторов, продюсеров, тех людей, кто делает настоящую русскую песню…

— С кем из авторами-шансонье вы знакомы? И как они относятся к современному шансону?
— Мне повезло встречаться и общаться и с легендарным Константином Беляевым, и с замечательным питерским музыкантом Николаем Резановым (ансамбль «Братья Жемчужные»), Славой Бобковым, и с другими шансонье, кого, увы, уже нет… Сегодня я знаком и дружу с легендой русской эмиграции Майей Розовой, старшее поколение хорошо ее помнит, с Михаилом Гулько, с Алексеем Дулькевичем и Виктором Смирновым, с Жекой, Александром Дюминым, Татьяной Кабановой, всех не перечислишь, это сотни человек…
С одной стороны – это огромный мир, большого жанра…. С другой стороны – все мы друг друга так или иначе знает, тем более, что и пишу я о жанре уже давно, много езжу, хотя бы на фестиваль памяти ленинградского певца Аркадия Северного, что проводит Александр Фрумин и студия «Ночное такси» — а это всегда десятки встреч и знакомств. И потом, увы, в России почти нет журналистов, кто пишет о шансоне – всем кажется, что тема, как бы помягче сказать – не камильфо…
А для самих исполнителей, шансона, это чаще всего просто жизнь и работа, они же не аналитики (смеется).

— Почему жанр шансона популярен среди сотрудников правоохранительных органов, в частности, среди полицейских?
— А разве они не люди? Давайте решим, что для нас и вас обозначает слово «шансон»? Все же очень узко ассоциируют это понятие только с блатными песнями, то есть Михаил Круг – это шансон, а Александр Галич – уже нет… А ведь именно Галич написал несколько по-настоящему лагерных и жестоких песен, взять хотя бы «Облака», да и многие другие тоже. Кстати, не так давно появился термин «милицейских шансон» — в Москве есть автор-исполнитель Николай Юрьевич, кстати, работник правоохранительных органов, который и поет разные веселенькие песни на разные темы. И это никакой не блатняк, а просто шуточные и веселые песни, есть и очень серьезные.
Поэтому, давайте не будем пугать читателя этим страшным словом «шансон», это просто песня и не более того. Если она тронула какие-то струны души в человеке – значит, и песня хорошая, а человек остается человеком, в форме он или без. Ведь «Владимирский централ», который столько все и ругали и хвалили, это, прежде всего песня о любви, о тоске по нормальной жизни, а не манифест воровского мира.
Наверное, потому, что эти песни – они настоящие, о любви, о жизни, о семье, которая ждет бродягу домой, о маме… А, если что есть в этих песнях, скажет так, экстремального – то это в большей степени «стерильный» адреналин для слушателя.

— Может быть, какие-то положительные примеры были в Вашей жизни, связанные с полицией-милицией?
— Ну, начнем с того, что я сам отработал в органах более трех лет, на штатной должности фельдшера-нарколога в вытрезвителе, это вообще отдельная тема. И очень жаль, что эти заведения сегодня почти везде закрыли – наши ребята достали не одну сотню спящих людей из снега, не дали им замерзнуть…
Да и сколько раз увозили пьяных буйных отцов и мужей от их семей, я искренне считаю, что кому-то этим спасли жизнь. Пьяный человек себя не помнит – сколько убивают и калечат в быту от водки, это не счесть…
И постовые, которые несут наряды в праздники на всяких гуляниях, пока не стал с ними работать и сталкиваться каждый день, до конца не понимал, как это важно. Любой хулиган, любой дебошир портит всем окружающим настроение, но если он видит человека при погонах – то ведет себя более тихо и смирно. Ведь это люди гуляют и пьют, а полицейский стоит иногда и слюну глотает, праздник не для него, не расслабиться, не уйти…

— Расскажите о Вашей новой книге, о чем она?
— У нее немного сложное название «La chanson russe – Русская песня», скажем так, это в большей степени просто игра слов. Когда с России в начале 90-х годах прошлого века появился термин «Русский шансон» («La chanson russe»), то под это понятие подвели все, что не касается популярной эстрады и классической музыки – блатную песню, бардов, солдатские и студенческие песни, цыганские и еврейские песни и романсы. Кстати, это совершенно правильно, начиная с 1950-х во Франции все пластинки на русском языке выходили именно с этой пометкой, будь то русские и цыганские романсы, хоры Александрова, еврейские песни или Высоцкий и Окуджава… Издатели все причесали под одну гребенку – русская песня, она же – русский шансон. Поэтому – русские продюсеры и издатели ни в чем не виноваты, тут я встаю на их защиту.
Я Вас не запутал? Так что, это не американские журналисты придумали термин, как гласит устоявшийся миф, именно во Франции, а уже потом марку озвучили и зарегистрировали в России.
А по поводу содержания, если бы романтичный русский слушатель удосужился перевести тексты песен Эдит Пиаф и других французских певцов, столь популярных у нас, то «Мурка» показалась бы многих эталоном целомудрия и приличия.
«La chanson russe – Русская песня» — это музыкальная энциклопедия, где собрано более семисот имен композиторов, поэтов, музыкантов и исполнителей с указанием всех их дискографий, а также – адреса их официальных сайтов (куда мы из Интернета сегодня). Всегда говорю, что эту музыку делали не бомжи в подвалах, а очень грамотные и образованные люди, профессионалы. Я попытался охватить период последних двухсот лет, что происходило на русской сцене, а потом уже в эмиграции – это очень интересно.
Каждый найдет для себя множество уникальной информации, все собрано по крупицам, по архивам и непосредственно от артистов, кто сегодня работает в этом жанре. Опять же удобно – в приложении мр3-сборник, где собрано несколько часов музыки, то есть – можно не только почитать о людей, но и послушать, что они поют. Многие специально передали для этой книги свои неизданные песни – так что, мне лично за эту книгу не стыдно.

— Что Вы пожелаете читателям газеты «Полиция»?
— Знаете, как ни странно – народного уважения и, наконец-то, признания. Чтобы люди перестали смотреть на полицию, как на карательный орган. Большинство из нас очень любит критиковать и поругивать полицию, но случись с нами какая-то беда, в полицию звоним и бежим, просим защиты и помощи… как-то это некрасиво, нечестно.
Получается так, беспорядок на празднике и драка – полиция виновата, что не доглядели, а чуть применили силу к хулиганам… Слышны крики: «Что вы невинных ребят скрутили, за что вы их так, они же просто пьяненькие, ну, похулиганили немного, отпустите их». Надо уж определиться – либо он пьяненький, либо хулиган… Странный мы народ, русские, всегда на стороне, якобы, сирых и обиженных, как только бандит слезу пустит – он уже страдалец и народный герой.
Записала Наталья Матвеева (газета «Полиция», 2013 г.)
Фото — Александр Барбашов
Дизайн обложки – Олег Старовойтов